ГЛОССА НА ПСАЛТИРИ ОДАЛЬРИКА РЕЙМССКОГО
»Реймсская псалтирь», или «Псалтирь Одальрика», принадлежала Одальрику, прево (настоятелю) собора в Реймсе в третьей четверти XI в., и в настоящее время хранится в Реймсской публичной библиотеке (CMFD. 1904. Т. 38. N 15. Р. 19-25). Глосса внесена на fol 214 v и датируется XII в., хотя данный список вряд ли является оригиналом: присутствующее в тексте искажение имени Russia или подобного могло возникнуть только в результате зрительной ошибки при переписке плохо сохранившегося протографа; явно зрительной ошибкой является написание Chion вместо Chiou. Поэтому первоначальную записку есть основание датировать, как подсказывает содержание текста, временем жизни Одальрика.
Известен еще один список «Реймсской глоссы», обнаруженный в Риме, также XII в., несколько сокращенный и отредактированный (cod. Casanatensis 1055). В нем опущен рассказ об обстоятельствах, благодаря которым были получены сведения о мощах св. Климента Римского, и текст сосредоточен на фигуре папы Юлия I. Начало: «Папа Юлий отправился в Рабастию, в которой, как известно, находится Херсонес (Cersonia), для борьбы с ересью» (далее оба текста практически тождественны); заканчивается Римский список словами: «С тех пор к той церкви плавают на кораблях». Общие ошибки (Rabastia) убеждают в том, что оба списка так или иначе восходят к одному протографу — видимо, севернофранцузского происхождения, на что указывает и наличие в cod. Casanat. 1055 такого редкого памятника, как «Житие св. Меммия, епископа шалонского». Естественно предположить, что вариант, представленный в Реймсском списке, первичен, тогда как краткая версия стала результатом жанровой адаптации текста — сведения его к «чистому» обретению мощей (в кодексе она следует непосредственно за «Мученичеством св. Климента»); известно, что Одальрик был в Италии, причем непосредственно после описываемых в «Глоссе» событий, в 1052 г. Однако все же нельзя исключить, что краткий вариант имеет шалонское происхождение, покоясь на тексте Роже Шалонского (см. примеч. 5), к которому Одальрик добавил сведения о своей персоне и кое-что из устных рассказов шалонского епископа (концовка «Глоссы»).
Издания: АА SS. Martii t. 2. 1668. P. 45 (под 9 марта; с поновлениями имен собственных); RA Ph. I. P. XVII. Not. 1; CMFD. 1904. Т. 38. N 15. Р. 23; de Gaiffier 1974. P. 318 (все три издания основаны на Реймсском списке); CHLBR. Р. 250-251 (Римский список).
Переводы: Айналов 1918. С. 26-28; Богданова 1991. С. 40, 48-49; ДР. С. 354.
Литература: de Gaiffier 1974. P. 315-319; BHL N 1857b.
ГЛОССА НА ПСАЛТИРИ
ОДАЛЬРИКА РЕЙМССКОГО
«РЕЙМССКАЯ ГЛОССА»
(середина XI в.)
В год от Воплощения Господня 1048-й1, когда Генрих (Henricus), король французский (Franci)2, послал в Рабастию (Rabastia)3 шалонского (Catalaunensis) епископа Р[оже] (R.)4 за дочерью короля (rex) той страны по имени Анна (Anna), на которой он должен был жениться5, настоятель Одальрик (Odalricus) просил того епископа, не соизволит ли он узнать, в тех ли краях находится Херсонес (Cersona)6, в котором, как пишут, покоится святой Климент (Clemens)7, и до сих пор ли отступает море в день его рождения и [к мощам] можно пройти пешком8? Епископ исполнил это. От короля той страны Ярослава (Oreslavus)9 он узнал, что папа Юлий10 прибыл [некогда] в ту область, где покоился святой Климент, для борьбы с ересью, которая процветала в тех краях11. Когда, сделав дело, папа из тех краев отправился было назад, явился ему ангел Господень и сказал: «Не уходи, ибо от Господа повелено тебе вернуться и перенести тело святого Климента, которое до сих пор лежит в море». Юлий [отвечал] ему: «Как я сделаю это, если море отступает только в день его рождения?»
Ангел сказал ему: «Знаком того, что Господь приказал тебе вернуться, и будет отступившее перед тобой море». Папа отправился туда и перенес тело святого Климента, положил его на берегу и построил там церковь; затем, взяв от тела [часть] мощей, увез с собой в Рим12. И случилось так, что в тот же день, в какой римский народ встречал с высочайшими почестями принесенные им мощи, могила, оставленная в море, поднялась вместе с дном над водами и сделался остров, на котором жители той земли построили церковь и монастырь. С тех пор к той церкви плавают на кораблях. Названный король Георгий Скав (Georgius Scavus)13 рассказывал также шалонскому епископу, что в свое время он побывал [там] и привез оттуда с собой главы святых Климента и Фива (Phebus)14, ученика его, и положил их в городе Киеве (Chion)15, где они чтимы и поклоняемы. И даже показывал эти главы упомянутому епископу.
(CMFD. 1904. Т. 38. Р. 23)
КОММЕНТАРИИ
1 В ДР по недосмотру — 1049 г.
2 Генрих I.
3 Ясно, что речь идет об искаженном написании одного из латиноязычных вариантов имени Русь, но конкретную конъектуру предложить трудно.
4 Епископ Шалона-на-Марне (в Шампани).
5 Речь идет о втором браке Генриха I — с Анной, дочерью киевского князя Ярослава Владимировича, который ниже назван по имени. В русских источниках сведений об этом событии не сохранилось, зато имеются многочисленные свидетельства источников французских. Приведем несколько типичных примеров. В той части "Чудес св. Бенедикта", которая принадлежит перу Рудольфа Пирожника (Radulfus Tortaris) и написана до 1120 г., читаем: "Король Генрих взял себе в супруги дочь короля Руси по имени Анна. Она родила трех сыновей: Филиппа, Роберта и Хуго; из них Роберт умер ребенком, а Хуго стал впоследствии графом Вермандуа" (Mirac. S. Bened. VIII, 24. P. 314). Аналогичная информация содержится в "Деяниях французских королей" Хуго из Флери (после 1114 г.): "Король взял в жены дочь короля Руси Анну, которая родила ему трех сыновей, а именно: Филиппа, Хуго и Роберта" (Hug. г. Franc. Р. 338). И все же, несмотря на относительное обилие сведений, многие вопросы — датировка брака, его мотивы с той и другой стороны и др. — остаются спорными. В "Хронике св. Петра Сансского", приписываемой некоему Кларию (первая четверть XII в.), послами названы другие лица (Готье, епископ Мо, и Гослен из Шони "с другими": Clar. 1863. Р. 506; 1979. Р. 122; ДР. С. 353 [IV, 4.3.3]), откуда иногда делают вывод, что французских посольств в Киев было два: одно, описанное в "Реймсской глоссе", — со сватовством, другое, упоминаемое (псевдо-)Кларием, — непосредственно за невестой (Bautiers 1985. Р. 549-550). Однако такое заключение не выглядит обязательным. Автора "Реймсской глоссы" интересовали собственно только мощи св. Климента, поэтому из всего посольства он мог упомянуть именно человека, принесшего в Реймс сведения о них — епископа соседнего Шалона. В то же время сансский хронист, конечно, перечисляет не всех членов посольства, что видно из его замечания о "других". Согласно добротно аргументированной и закрепившейся в историографии точке зрения М. Пру (RA Ph. I. P. XV-XXIII), бракосочетание Генриха и Анны состоялось, вероятнее всего, на Пасху или Троицу 1051 г. Под этой датой известие о женитьбе Генриха I значится в "Вандомских анналах" XII в.: "1051. Генрих, король французский, взял в жены рыжую скифянку (Scithicam et Rufam)" (Ann. Vindoc., a. 1051. P. 62; Rufam, вероятно, по недоразумению вместо Rus(s)am). В свете этих данных датировка посольства в "Реймсской глоссе" заслуживает доверия (ср., однако, соображения, изложенные нами в ДР. С. 355-356). О мотивах брака и его политическом фоне см. № 22, примеч. 80.
6 Античный город Херсонес, центр византийских владений в Крыму, известный древнерусским источникам как Корсунь; ныне в черте г. Севастополя.
7 Римский папа Климент I (см. № 11, примеч. 92). Сведения о мощах св. Климента Римского в Херсонесе и на Руси были достаточно широко распространены в средневековой Европе (ср. № 58/1-2 и примеч. 2, 7).
8 Эти сведения содержатся уже в агиографическом сочинении известного франкского историографа Григория Турского "Книга во славу мучеников" (конец VI в.), которое наверняка было известно ученому монаху Одальрику. Однако у Григория ничего не говорится о том, что дело происходит в Херсонесе.
9 Одно из самых невинных искажений имени Ярослава Мудрого во французских и английских источниках — ср., например: Buflesdoc, Malesclodus и проч. (Алексеев 1935. С. 47-48), а также ниже Georgius Scavus.
10 Из хронологических соображений может иметься в виду только папа IV в. Юлий I.
11 Папа Юлий I действительно известен как последовательный борец с арианской ересью, которой тогда, во второй четверти IV в., покровительствовала императорская власть, и защитник св. Афанасия Александрийского, отстаивавшего православие на востоке Римской империи. Однако о пребывании папы в тех краях, тем более в Херсонесе, ничего не известно.
12 Рассказ "Реймсской глоссы" абсолютно уникален и коренным образом противоречит привычным представлениям, согласно которым мощи св. Климента Римского были обретены в Херсонесе в 861 г. одним из будущих славянских первоучителей св. Константином-Кириллом и доставлены им и его братом св. Мефодием в Рим в 868 г. Эти представления основаны на славянских и латинских источниках как IX в., так и позднейшего времени: "Житии Константина Философа" (Жит. Конст. Гл. 8, 17; СНСП. С. 78, 90-91), "Слове на перенесение мощей св. Климента", которое (в его не сохранившемся греческом оригинале) принадлежит, как считается, перу самого Константина (Кирилла) (Лавров 1930. С. 127-139), послании известного римского книжника IX в. Анастасия Библиотекаря Гаудериху, епископу Веллетри (Лавров 1911. С. 140-142) и на так называемой "Итальянской легенде" — сочинении Льва Марсикана, или Остийского (см. о нем № 28), которое представляет собой переработку утраченного аналогичного труда епископа Гаудериха, сделанного на основе латинского перевода Константинова "Слова на перенесение" (Лавров 1911. С. 142-147) (отсюда многочисленные схождения между "Итальянской легендой" и славянским "Словом на перенесение"). Так что же, версия "Реймсской глоссы" представляет собой всего лишь странное недоразумение? Но как оно могло возникнуть? Согласно епископу Роже, он услышал предание о папе Юлии от киевского князя Ярослава Владимировича. Ясно, однако, что в Киеве такое предание никак не могло бы сложиться, хотя, понятно, не было бы ничего удивительного, если бы Ярослав был незнаком с "Житием св. Константина". Остается предполагать, что апокриф о папе Юлии отражал какую-то местную херсонскую традицию. В таком случае вовсе не было бы необходимости думать, что она к первой половине XI в. вытеснила память об обретении мощей св. Константином-Кириллом. Ведь, согласно житийной традиции о св. Клименте Римском, его мощи почитались и до обретения их в 861 г., а на месте, где они покоились (прибрежном острове), была даже воздвигнута церковь, но со временем почитание замерло и оказалось возобновлено только благодаря усилиям св. Константина-Кирилла. Таким образом, херсонское предание могло приписывать папе Юлию I именно первоначальное обретение мощей. От этого оно не становится, конечно, более достоверным. Теоретически допустимо предполагать и какую-то путаницу по вине епископа Роже. Но что с чем он перепутал? Кроме того, Одальрик, побывав в Риме в 1052 г., не мог при своем интересе к св. Клименту Римскому не посетить церкви св. Климента, где пребывали мощи св. Константина-Кирилла. Трудно думать, что и здесь могли забыть о событиях двухсотлетней давности, но почему же тогда, узнав правду, Одальрик предпочел оставить все, как было, в записке о путешествии епископа Роже? Итак, предположение о недоразумении, допущенном епископом Роже, выглядит менее правдоподобным. Вопрос требует дальнейших изысканий.
13 Scavus могло возникнуть только в результате описки из Sclavus — обычной "этимологизирующей" передачи славянских имен на -славь в латинской письменности, что является еще одним доказательством существования более раннего протографа. Роже наверняка знал христианское имя Ярослава — "Георгий", которое воспринималось как "протокольное" и было употребительно в международных переговорах (ср., например, "Димитрий" применительно к Изяславу Ярославичу в Германии и Риме: № 20/2, 21/4). В результате из обычных латинских транскрипций вроде Gerasclavus (так, например, назван в грамоте венгерского короля Ласло I от 1091 г. его зять Ярослав Святополчич: DHA 1. N 88. Р. 268) вполне могла вырасти "расшифровка" Georgius Sclavus.
14 Мощи св. Климента и его ученика св. Фива были действительно привезены из Херсонеса в Киев — только не Ярославом, а его отцом, Владимиром Святым (см. № 11, примеч. 92). По крайней мере в отношении св. Климента по древнерусским источникам известно, что то была в самом деле глава (ПСРЛ 2. Стб. 341).
15 Мощи св. Климента были положены киевским князем Владимиром в Десятинной церкви в Киеве. Латинские рукописные и и п очень легко перепутать, поэтому естественно реконструируется форма протографа Chiou, точно транслитерирующая др.-русск. Кыевъ. Упоминание Киева в "Реймсской глоссе" — второе по древности в латиноязычных памятниках (наряду с известием Адама Бременского: № 22/2) после упоминания Титмаром Мерзебургским (№ 11, примеч. 91, 105).
ГЛОССА НА ПСАЛТИРИ ОДАЛЬРИКА РЕЙМССКОГО
