Пожалуй, ни один праздник на Руси не обходился без веселых карнавальных шествий скоморохов. «Гусли, гудки (ящики со струнами), сопели, дудки, сурьмы (трубы), домры, накры (разновидность литавр), волынки, медные рога и барабаны – всем этим тешили православный люд скоморохи, составлявшие у нас в некотором смысле особенный ремесленный цех… Иногда они образовывали вольную группу из гулящих людей всякого происхождения, иногда же принадлежали к дворне какого-нибудь знатного господина.
Они были не только музыканты, но соединяли в себе разные способы развлекать скуку толпы: одни играли на гудке, другие били в бубны, домры и накры, третьи плясали, четвертые показывали народу выученных собак и медведей. Между ними были глумцы и стихотворцы-потешники, умевшие веселить народ прибаутками, складными рассказами и красным словцом. Другие носили на голове доску с движущимися куклами, поставленными всегда в смешных и часто соблазнительных положениях; но более всего они отличались и забавляли народ позорами или действами, то есть сценическими представлениями. Они разыгрывали роли, наряжались в странное (скоморошное) платье и надевали на себя маски, называемые личинами и харями…
Скоморохи ходили большими компаниями, человек в пятьдесят и более, из посада в посад, из села в село и представляли свои позоры… И старые, и малые глазели на них и давали им кто денег, кто вина и пищи. Скоморохи возбуждали охоту в зрителях, и последние сами принимались петь, играть, плясать и веселиться. Зимой разгулье скоморохов было преимущественно на святках и на Масленице; тут они ходили из дома в дом, где были попойки, и представляли свои потехи… Вообще же песни их были большей частью содержания, оскорбляющего стыдливость; их танцы были непристойны; наконец, их позоры также имели предметом большей частью что-нибудь соблазнительное и тривиальное… » (Н.И.Костомаров).
Выступления музыкантов и лицедеев издревле были популярны как на Руси, так и в других славянских землях. Более того, люди, играющие на духовых, струнных и ударных инструментах, гусляры и скоморохи, ряженые в маски и «деющие на глумленье человеком», в языческие времена не просто развлекали толпы, но представляли собой особый разряд волхвов, выполнявших необходимые для благополучия общины ритуалы. В частности, они были хранителями различных баллад, сказаний и мифов; под их руководством происходили «русалии» – языческие празднества и ритуалы, стимулирующие вегетативные силы земли.
«Русалии» – «играния бесовские» – подробно описаны в «Слове святого Нифонта о русалиях», написанном (на основе греческого жития) в Ростове в 1220 г. «Слово…» повествует о том, как на городской площади около церкви св. Нифонт встретил процессию русальцев. Впереди шел «унылый и дряхлый» старец, за ним следовал флейтист и зрители: «скачя с сопельми и с ним идяше множество народа, послушающе его; инии же плясаху и пояху… влекомы в след сопельника». Горожане радостно встречали музыкантов и одаривали их деньгами; Нифонт же упрекал их за это, «бе одержим великою печалью о таковей погибели… и моляшеся остати всем игр бесовских, – наипаче же свое имение дают бесу лукавому, иже суть русалия иние же скоморохом».
В русской переделке поучения Ефрема Сирина тоже говорится, что Христос посредством пророков и апостолов призывает людей, «а дьявол зовет гусльми и плесце и песньми неприязненными и свирельми». Так же относились к скоморохам и другие церковные авторы: «Се же суть злая и скверная дела: плясанье, бубны, сопели, гусли, пискове, игранья неподобныя, русалья», «Егда играють русалия, ли скомороси… или како сборище идольскых игр – ты же в тот час пребуди дома!», «Смеха бегай лихого; скомороха и слаточьхара и гудца и свирца не уведи у дом свой глума ради» и т.п.
Таким образом, церковные власти неодобрительно относились к народным увеселениям вообще и к инструментальной музыке в частности. Общение со скоморохами считалось греховным и строго запрещалось, а правительство, следуя внушениям церковников, не раз приказывало ломать и жечь инструменты и хари, избивать батогами скоморохов и тех, кто их призывал . Доставалось и обычным музыкантам, хотя в первую очередь карающие меры церкви были направлены именно против участников древних ритуальных обходов (типа «вождения кобылки»), носивших личины и отличавшихся «непристойным поведением». Даже в XIX в. «у тех, которые хотели быть и казаться благочестивыми, церковное пение было единственным развлечением…
Музыка преследовалась церковью положительно, даже народные песни считались бесовским потешением. Православная набожность хотела всю Русь обратить в большой монастырь ». Но это вовсе не значит, что народ отказался от запретных увеселений: скоморошьи выступления на протяжении веков оставались неотъемлемой частью народных праздников, равно как ряженье и ритуальные обходы считались непременным элементом зимнего цикла праздников. Этих забав не чурались даже светские власти: например, «царские семейства забавлялись песнями, которые пели им потешники, сказками, смотрением на пляску и даже разными действами или сценическими представлениями.
Во дворце были веселые гусельники, скрипичники, домрачеи, цимбальники, органисты; штат двора составляли, в частности, дураки-шуты и дурки-шутихи, карлы и карлицы, потешавшие высоких особ своими шалостями». На Масленицу же скоморохи и им подобные артисты, так сказать, «правили бал»: именно они руководили народными гуляньями, катанием, встречей и проводами Масленицы, игрищами и ярмарочными увеселениями.