ЕРМАК. НОВЫЕ ПОХОДЫ И СРАЖЕНИЯ
Перед самым началом суровой сибирской зимы казаки Ермака стали обустраиваться в бывшей вражеской столице — небольшом городке, состоящем из кирпичных, глинобитных и деревянных зданий, расположенных на крутом берегу Иртыша и «с поля» защищенных тройным рядом рвов, валов и деревянных стен с башнями. Скоро у русских в Сибири появились друзья. Остяцкий князь Бояр первым явился в Кашлык с мехами и продовольствием. Затем Ермака посетили с дарами вогульские князья Ишбердей и Суклем. Они дали «шерть» — присягу на шкуре жертвенного животного, что будут верны русским. С ответными дарами гости ушли в свои таежные княжества.
Не забывали казаков и враги. Хан не решился открыто напасть на всю дружину Ермака, но наносил внезапные, коварные удары. В декабре 1582 года два десятка казаков рыбачили на озере Абалак в 15 верстах от Кашлыка. Там их подстерег отряд Маметкула. Лишь одному казаку удалось спастись и принести Ермаку весть о гибели товарищей. Разъяренный Ермак немедленно выступил к Абалаку и нагнал врага. Недалеко от озера русские схлестнулись с татарами. Маметкул был разбит и бежал с немногими уцелевшими воинами. Павших казаков Ермак похоронил на ханском кладбище, рядом с могилами былых правителей Сибири.
Той же зимой Ермак отправил на Русь посольство с вестью о победе над Кучумом и присоединении к России нового «царства» — Сибири. Вогулы Ишбердея провели гонцов через Уральские горы тайной «волчьей» тропой. Некоторые из ермаковских казаков в России были приговорены к смерти. Но царь Иван Грозный простил покорителям Сибири былые прегрешения и щедро наградил посланцев Ермака. По преданию, самому Ермаку Тимофеевичу тоже был послан царский подарок — дорогие доспехи.
Тогда же из Кашлыка по зимнему пути выступил на север отряд казаков. Он спешил на помощь дружественному остяцкому князю Бояру, на которого напали соседние князья Демьян и Роман. Услышав о приближении русского отряда, воины Романа и Демьяна отступили в крепость, стоящую на холме. В крепости был золотой идол, сидящий в чаше. Остяки пили воду из этой чаши, после чего считали себя неуязвимыми и храбро дрались с русскими. Два дня казаки безуспешно штурмовали крепость. Однако на третий день вера в идола ослабла. Когда ермаковцы пошли на решающий приступ, остяцкие воины оставили крепость, а их князья дали клятву больше не воевать с русскими и платить ясак — дань мехами. Славная победа досталась дорогой ценой, под стенами крепости сложил голову атаман Никита Пан.
Но казаки все же продолжили путь на север, куда их послал Ермак. Едва на Иртыше сошел лед, они пустились в плавание на стругах. Отношения с местным людом у казаков складывались по-разному. Однажды таежные жители перекрыли течение реки бревнами. Когда русские струги приблизились к берегу, остяки выскочили из леса и стали цеплять суда крючьями, но разбежались после нескольких выстрелов. За поворотом Иртыша перед ермаковцами предстала картина брошенного поселка. Ничего не тронув, казаки стали дожидаться возвращения жителей. Один за другим остяки осторожно вернулись к своим жилищам и, видя, что пришельцы не причиняют им вреда, гостеприимно приняли русских.
В Белогорье при впадении Иртыша в Обь располагались главные остяцкие святилища. Владеющий ими князь Самар призвал себе на помощь еще восемь остяцких правителей. Ночью русские струги незаметно прошли речной протокой к самой ставке белогорского князя. Застигнутый врасплох Самар погиб в недолгой сече. Другие остяцкие дружины рассеялись по лесам. Выйдя на простор Оби, казаки подплыли к Коде — обширным владениям князя Алачея. Тот сам прибыл в русский стан и предложил заключить дружественный договор. Остяцкое Кодское княжество стало надежным союзником России. Собрав богатый ясак, казаки вернулись в Кашлык после трехмесячного похода.
Летом среди татарской знати начались раздоры. Один мурза известил Ермака, что Маметкул кочует на реке Вагай в ста верстах от Кашлыка. Полсотни русских всадников во главе с Иваном Грозой стремительно проскакали это расстояние и обрушились ночью на лагерь племянника Кучума. Лучший полководец сибирского хана был схвачен и привезен в Кашлык. Оттуда Маметкула отправили в Москву, где его приняли с почетом. Татарский «царевич» стал верно служить России.
В конце лета в поход из Кашлыка отправился сам Ермак. В его войске кончались продовольствие и боеприпасы. Казаки заждались обещанной Иваном Грозным помощи. И атаман решил пойти навстречу царской рати, которая, как он думал, уже шла ему на подмогу. Ермак поплыл по рекам Тоболу и Тавде в сторону Урала. Увы, на Тавде вместо царских стрельцов казаков ждали отборные татарские и вогульские воины. На этот раз «сибирцы» бились с необычайным упорством, их отряд полностью погиб в бою, но не отступил. Большие потери понесли и казаки.
Струги Ермака поднялись еще выше по Тавде, где-то рядом в лесах находилась резиденция предводителя пелымских вогулов, прославившихся своими кровавыми набегами. На горизонте уже маячили отроги Уральских гор. За ними лежала Россия, почему-то запаздывавшая с подмогой. Долго простояла казачья дружина в этих местах, откуда, казалось, рукой подать до Руси.
Возможно, Ермаку в этот момент приходила мысль о возвращении на Родину. Он мог бы вернуться с громкой славой и богатой добычей, продолжить прежнюю вольную жизнь. Но чувство долга пересилило сомнения. С началом осени, так и не дождавшись царских воевод, Ермак поплыл по Тавде обратно, навстречу новым испытаниям. С местных жителей дань предусмотрительно брали не мехами, а хлебом. Казаков ожидала еще одна и, как мы увидим, самая тяжелая зимовка. Хлеб в Сибири русские стали ценить дороже соболей.
