ПРО СВЯТОГОРА

Святогор-богатырь Былина записана в 1938 году от известной сказительницы советского времени Анны Михайловны Пашковой. Публикуется с сохранением фонетического звучания текста по первому изданию «Былины Пудожского края», № 4. Петрозаводск, 1941.

Как не дàлече-далéче во чистом во поли,
Тута куревка да поднималаси,
А там пыль столбом да поднималаси, —
Оказался во поли добрый молодец,
Русский могучий Святогор-богатырь.
У Святогора конь да будто лютой зверь,
А богатырь сидел да во косу сажень,
Он едет в поли, спотешается,
Он бросает палицу булатную
Выше лесушку стоячего,
Ниже облаку да ходячего,
Улетает эта палица
Высоко да по поднебесью;
Когда палица да вниз опускается,
Он подхватывает да одной рукой.
Наеждяет Святогор-богатырь
Во чистом поли он сумочку да скоморошную;
Он с добрà коня да не спускается,
Хотел поднять погонялкой эту сумочку, —
Эта сумочка да не ворохнется.
Опустился Святогор да со добра коня,
Он берёт сумочку да одной рукой —
Эта сумочка да не сшевелитца;
Как берёт он обема рукам,
Принатужился он силой богатырской,
По-колен ушол да в мать-сыру землю —
Эта сумочка да не сшевелится,
Не сшевелится да не поднимется.
Говорит Святогор да он про себя:
— А много я по свету еждивал,
А такого чуда я не видывал,
Что маленькая сумочка да не сшевелится,
Не сшевелится да не здымается,
Богатырской силе не сдавается. —
Говорит Святогор да таковы слова:
— Верно тут мне, Святогору, да и смерть пришла. —
И взмолился он да своему коню:
— Уж ты, верный богатырский конь,
Выручай теперь хозяина. —
Как схватился он да за уздечику серебряну,
Он за ту подпругу золочёную,
За то стремецько да за серебрянно.
Богатырский конь да принатужился,
А повыдернул он Святогора из сырой земли.
Тут садился Святогор да на добрà коня
И поехал во чисту полю
Он ко тым горам да Араратскиим.
Утомился Святогор да он умаялся
С этой сумочкой да скоморошноей
И уснул он на добрóм коне,
Заснул он крепким богатырским сном.
Изнпод дàлеча-далéча, из чистà поля
Выеждял старой казак да Илья Муромец,
Илья Муромец да сын Иванович,
Увидал Святогора он богàтыря:
— Что за чудо вижу во чистàм поли,
Что богàтырь едет на добрàм кони,
Под богатырем-то конь да будто лютый зверь,
А богатырь спит крепко-накрепко, —
Как скрычал Илья да зычным голосом:
— Ох ты гой еси, удалой добрый молодец,
Ты что, молодец, да издеваесся,
А ты спишь ли, богатырь, аль притворяесся,
Не «о мне ли старому да подбираесся,
А на это я могу ответ держать. —
От богатыря да тут ответу нет.
А вскричал Илья да пуще прежнего,
Пуще прежнего да зычным голосом —
От богàтыря да тут ответа нет.
Разгорелось серце богатырское
А у старого казака Ильи Муромца,
Как берёт он палицу булатнюю,
Ударяет он богàтыря да по белым грудям,
А богàтырь спит, не просыпается.
Рассердился тут да Илья Муромец,
Разъеждяется он во чистó поле,
А с разъезду ударяет он богàтыря —
Пуще прежнего он палицей булатнею.
Богатырь спит, не просыпается.
Рассердился тут старой казак да Илья Муромец,
А берёт он шалапугу ¹ подорожную,
А не малу шалапугу да во сóрок пуд,
Разъеждяется он со чистó поля,
И ударил он богàтыря по белым грудям,
И отшиб он себе да руку правую.
Тут богàтырь на кони да просыпается,
Говорит богàтырь таково слово:
— Ох, как больно руськи мухи кусаются. —
Поглядел богатырь в руку правую,
Увидал тут Илью Муромца,
Он берёт Илью за желты кудри,
Положил Илью да он к себе в карман,
Илью с лошадью да богатырскоей,
И поехал он да по святым горам,
По святым горам да Араратскиим.
Как день он едет до вечера,
Тёмну ноченьку да он дó утра,
И второй он день едет до вечера,
Тёмну ноченьку он дó утра,
Как на третей-то да на денёчек
Богатырский конь стал спотыкатиси.
Говорит Святогор да коню доброму:
— Ах ты, волчья сыть ² да травяной мешок,
Уж ты что, собака, спотыкаесся?
Ты итти не мошь аль вести не хошь? —
Говорит тут верный богатырский конь
Человеческим да он голосом:
— Как прости-тко ты меня, хозяинушко,
А позволь-ко мни да слово вымолвить —
Третьи суточки да ног не складучи,
Я вожу двух русскиих могучиих богàтырей,
Да й третьих с конём богатырскиим. —
Тут Святогор-богатырь да опомнился,
Что у него в кармане тяжелёшенько;
Он берёт Илью за жолты кудри,
Он кладёт Илью да на сыру землю
Как с конём его да богатырскиим.
Начал опрашивать да он выведывать:
— Ты скажи, удалый добрый молодец,
Ты коей земли да ты какой орды?
Если ты — богатырь святорусский,
Дак поедем мы да во чистó поле,
Попробуем мы силу богатырскую. —
Говорит Илья да таковы слова:
— Ай же ты, удалой добрый молодец,
Я вижу силушку твою великую,
Не хочу я с тобой сражатиси,
Я желаю с тобой побрататиси. —
Святогор богатырь соглашается,
Со добра коня да опущается,
И раскинули оне тут бéл шатёр,
Сошли они оба во белóй шатёр,
Они друг другу порассказалиси,
Золотыми крестами поменялиси,
Оны с друг другом да побраталиси,
Обнялись они, поцеловалиси, —
Святогор богатырь да будет бóльший брат,
Илья Муромец да будет меньший брат.
Хлеба-соли тут оне откушали,
Белой лебеди порушали
И легли в шатёр да опочив держать ³.
И недолго, немало спали трое суточек,
На четвёрты оне да просыпалиси,
В путь-дороженьку да отправлялися.
А поехали оне да по святым горам,
По святым горам да Араратскиим.
Прискакали на гору Елеонскую,
Как увидели оне да чудо чудное.
Чудо чудное, да диво дивное:
На горы на Елеонския
Как стоит тута да дубовый гроб;
Как богàтыри с коней спустилиси,
Оне ко гробу к этому да наклонилиси,
Говорит Святогор да таковы слова:
— А кому в этом гробе лежать сужено?
Ты послушай-ко, мой меньший брат,
Ты ложись-ко во гроб да померяйсе,
Тебе ладен ли да тот дубовый гроб. —
Илья Муромец да тут послушался
Своего ли братца бóльшего,
Он ложился Илья да в тот дубовый гроб.
Этот гроб Ильи да не поладился,
Он в длину длинен и в ширину широк,
И ставал Илья да с того гроба,
А ложился в гроб да Святогор богатырь,
Святогору гроб да поладился,
В длину по меры и в ширину как раз.
Говорит Святогор да Ильи Муромцу:
— Ай же ты, Илья, да мой меньшый брат,
Ты покрой-ка крышечку дубовую,
Полежу в гробу я, полюбуюся. —
Как закрыл Илья крышечку дубовую,
Говорит Святогор таковы слова:
— Ай же ты, Ильюшенька да Муромец,
Мни в гробу лежать да тяжелёшенько,
Мни дышать-то нечим да тошнёшенько,
Ты открой-ко крышечку дубовую,
Ты подай-ка мне да свежа воздуху. —
Илья Святогора послушался,
Берéт он саблю вострую,
Ударяет по гробу дубовому.
А куда ударит Илья Муромец,
Тут становятся обруци железныи;
Начал бить Илья да вдоль и пóперек,
Всё железные обручи становятся.
Говорит Святогор да таковы слова:
— Ах ты, меньший брат да Илья Муромец,
Видно, тут мни, богàтырю, кончинушка,
Ты схорони меня да во сыру землю,
Ты бери-тко моего коня да богатырского,
Наклонись-ко ты ко гробу ко дубовому,
Я здохну тиби да в личко белое,
У тя силушки да поприбавится. —
Говорит Илья да таковы слова:
— У меня головушка есь с проседью,
Мни твоей-то силушки не надобно,
А мне своей-то силушки достатоцьно;
Если силушки у меня да прибавится,
Меня не будет носить да мать-сыра земля,
И не наб мне твоего коня да богатырского,
А мни-ка служит верой-правдою
Мни старой Бурушка косматенький. —
Тута братьица да распростилиси,
Святогор остался лежать да во сырой земли,
А Илья Муромец поехал по святой Руси
Ко тому ко городу ко Киеву,
А ко ласковому князю ко Владимиру.
Рассказал он чудо чудное,
Как схоронил он Святогора да богатыря
На той горы на Елеонскии.
Да тут Святогору и славу поют,
А Ильи Муромцу да хвалу дают,
А на том былинка и закончилась.