ПРО ПРЕКРАСНУЮ ВАСИЛИСУ МИКУЛИШНУ

  Шел раз у князя Владимира большой пир, и все на том пиру были веселы, все на том пиру хвалились, а один гость невесел сидел, мёду не пил, жареной лебёдушки не ел, — это Ставер Годинович, торговый гость из города Чернигова.

  Подошёл к нему князь:

  - Ты чего, Ставер Годинович, не ешь, не пьёшь, невесёлый сидишь и ничем не хвалишься? Правда, ты и родом не именит, и ратным делом не славен — чем тебе и похвастаться.

  — Право слово твоё, великий князь: нечем мне хвастать. Отца с матерью у меня давно нету, а то их бы похвалил… Хвастать золотой казной мне не хочется; я и сам не знаю, сколько её у меня, пересчитать до смерти не успею.

  Хвастать платьем не стоит: все вы в моих платьях на этом пиру ходите. У меня тридцать портных на меня одного день и ночь работают. Я с утра до ночи кафтан поношу, а потом и вам продам.

  Сапогами тоже не стоит хвастаться: каждый час надеваю сапоги новые, а обносочки вам продаю.

  Кони все у меня златошёрстные, овцы все с золотым руном, да и тех я вам продаю.

  Разве мне похвастать молодой женой Василисой Микулишной, старшей дочерью Микулы Селяниновича. Вот такой другой на свете нет!

  У неё под косой светлый месяц блестит, у неё брови черней соболя, очи у неё ясного сокола!

  А умнее её на Руси человека нет! Она всех вас кругом пальца обовьёт, тебя, князь, и то с ума сведёт.

  Услыхав такие дерзкие слова, все на пиру испугались, приумолкли… Княгиня Апраксия обиделась, заплакала. А князь Владимир разгневался:

  — Ну-ка, слуги мои верные, хватайте Ставра, волоките его в холодный подвал, за его речи обидные прикуйте его цепями к стене. Поите его ключевой водой, кормите овсяными лепёшками. Пусть сидит там, пока не образумится. Поглядим, как его жена нас всех с ума сведёт и Ставра из неволи выручит!

  Ну, так всё и сделали: посадили Ставра в глубокие погреба. Но князю Владимиру мало этого: приказал он в Чернигов стражу послать, опечатать богатства Ставра Годиновича, а его жену в цепях в. Киев привезти — посмотреть, что это за умница!

  Пока послы собирались да коней седлали, долетела обо всём весть в Чернигов к Василисе Микулишне.

  Горько Василиса задумалась:

  »Как мне милого мужа выручить? Деньгами его не выкупишь, силой не возьмёшь! Ну, не возьму силой, возьму хитростью!».

  Вышла Василиса в сени, крикнула:

  — Эй вы, верные мои служаночки, седлайте мне лучшего коня, несите мне платье мужское татарское да рубите мне косы русые! Поеду я милого мужа выручать!

  Горько плакали девушки, пока резали Василисе косы русые. Косы длинные весь пол усыпали, упал на косы и светлый месяц.

  Надела Василиса мужское платье татарское, взяла лук со стрелами и поскакала к Киеву. Никто и не поверит, что это женщина, — скачет по полю молодой богатырь.

  На полдороге встретились ей послы из Киева:

  — Эй, богатырь, куда ты путь держишь?

  — Еду я к князю Владимиру послом из грозной Золотой Орды получать дань за двенадцать лет. А вы, молодцы, куда направились?

  — А мы едем к Василисе Микулишне, её в Киев брать, богатство её на князя перевести.

  — Опоздали вы, братцы. Василису Микулишну я в Орду отослал, и богатства её мои дружинники вывезли.

  — Ну, коли так, нам в Чернигове делать нечего. Мы поскачем обратно к Киеву.

  Поскакали киевские гонцы к князю, рассказали ему, что едет в Киев посол от грозной Золотой Орды.

  Запечалился князь: не собрать ему дани за двенадцать лет, надо посла умилостивить.

  Стали столы накрывать, на двор ельничек бросать, поставили на дороге дозорных людей — ждут гонца из Золотой Орды.

  А посол, не доехав до Киева, разбил шатёр в чистом поле, оставил там своих воинов, а сам один поехал к князю Владимиру.

  Красив посол, и статен, и могуч, и не грозен лицом, и учтив посол.

  Соскочил с коня, привязал его к золотому кольцу, пошёл в горницу. Поклонился на все четыре стороны, князю и княгине отдельно. Ниже всех поклонился Забаве Путятишне.

  Говорит князь послу:

  — Здравствуй, грозный посол из Золотой Орды, садись за стол. отдохни, поешь-попей с дороги.

  — Некогда мне рассиживаться: нас, послов, хан за это не жалует. Подавай-ка мне побыстрее дани за двенадцать лет да отдай за меня замуж Забаву Путятишну и, я в Орду поскачу!

  — Позволь, посол, мне с племянницей посоветоваться. Вывел князь Забаву из горницы и спрашивает:

  — Ты пойдешь ли, племянница, за ордынского посла? И Забава ему говорит тихонько:

  — Что ты, дядюшка! Что ты задумал, князь? Не делай смеху по всей Руси, — это ведь не богатырь, а женщина.

  Рассердился князь:

  — Волос у тебя долог, да ум короток: это грозный посол из Золотой Орды, молодой богатырь Василий.

  — Не богатырь это, а женщина! Он по горнице идёт, словно уточка плывёт, каблуками не пристукивает; он на лавочке сидит, колена вместе жмёт. Голос у него серебряный, руки-ноги маленькие, пальцы тонкие, а на пальцах видны следы от колец.

  Задумался князь:

  — Надо мне посла испытать!

  Позвал он лучших киевских молодцов-борцов — пять братьев Притченков да двух Хапиловых, вышел к послу и спрашивает:

  — Не хочешь ли ты, гость, с борцами потешиться, на широком дворе побороться, размять с дороги косточки?

  — Отчего же кости не размять, я с детства бороться люблю. Вышли все на широкий двор, вошёл молодой посол в круг, захватил одной рукой трёх борцов, другой — трёх молодцов, седьмого бросил в середину да как ударит их лоб об лоб, так все семь на земле лежат и встать не могут.

  Плюнул князь Владимир и прочь пошёл:

  — Ну и глупая Забава, неразумная! Женщиной такого богатыря назвала! Таких послов мы еще не видели! А Забава всё на своём стоит:

  — Женщина это, а не богатырь!

  Уговорила она князя Владимира, захотел он ещё раз посла испытать.

  Вывел он двенадцать стрельцов.

  — Не охота ли тебе, посол, из лука со стрельцами потешиться?

  — Отчего же! Я с детства из лука постреливал!

  Вышли двенадцать стрельцов, пустили стрелы в высокий дуб. Зашатался дуб, будто по лесу вихрь прошёл.

  Взял посол Василий лук, натянул тетиву, — спела шелковая тетива, взвыла и пошла стрела калёная, упали наземь могучие богатыри, князь Владимир на ногах не устоял.

  Хлестнула стрела по дубу, разлетелся дуб на мелкие щепы.

  — Эх, жаль мне могучий дуб, — говорит посол, — да больше жаль стрелку калёную, теперь её во всей Руси не найти!

  Пошёл Владимир к племяннице, а она всё своё твердит: женщина да женщина!

  Ну, — думает князь, — сам я с ним переведаюсь — не играют женщины на Руси в шахматы заморские!

  Приказал принести золотые шахматы и говорит послу:

  — Не угодно ли тебе со мной потешиться, поиграть в шахматы заморские?

  — Что ж, я с малых лет всех ребят в шашки-шахматы обыгрывал! А на что мы, князь, играть начнём?

  — Ты поставь дань за двенадцать лет, а я весь Киев-город поставлю.

  — Хорошо, давай играть! Стали шахматами по доске стучать.

  Князь Владимир хорошо играл, а посол раз пошёл, другой пошёл, а десятый пошёл — князю шах и мат, да и шахматы прочь! Запечалился князь:

  — Отобрал ты у меня Киев-град, — бери, посол, и голову!

  — Мне не надо твоей головы, князь, и не надо Киева, отдай мне только твою племянницу Забаву Путятишну.

  Обрадовался князь и на радостях не пошёл больше Забаву и спрашивать, а велел готовить свадебный пир.

  Вот пируют они день-другой и третий, веселятся гости, а жених с невестой невеселы. Ниже плеч посол голову повесил.

  Спрашивает его Владимир:

  — Что же ты, Васильюшка, невесел? Иль не нравится тебе наш богатый пир?

  — Что-то князь, мне тоскливо, нерадостно: может, дома у меня случилась беда, может, ждёт меня беда впереди. Прикажи позвать гусляров, пусть повеселят меня, пропоют про старые года либо про нынешние.

  Позвали гусляров. Они поют, струнами звенят, а послу не нравится:

  — Это, князь, не гусляры, не песельники… Говорил мне батюшка, что есть у тебя черниговский Ставер Годинович, вот тот умеет играть, умеет и песню спеть, а эти словно волки в поле воют. Вот бы мне Ставра послушать!

  Что тут делать князю Владимиру? Выпустить Ставра — так не видать Ставра, а не выпустить Ставра — разгневить посла.

  Не посмел Владимир разгневать посла, ведь у него дани не собраны, и велел привести Ставра.

  Привели Ставра, а он еле на ногах стоит, ослабел, голодом заморён…

  Как выскочит тут посол из-за стола, подхватил Ставра под руки, посадил рядом с собой, стал поить-кормить, попросил сыграть.

  Наладил Ставер гусли, стал играть песни черниговские. Все за столом заслушались, а посол сидит, слушает, глаз со Ставра не сводит.

  Кончил Ставер.

  Говорит посол князю Владимиру:

  — Слушай, князь Владимир киевский, ты отдай мне Ставра, а я прощу тебе дань за двенадцать лет и вернусь к Золотой Орде.

  Неохота князю Владимиру Ставра отдавать, да делать нечего.

  — Бери, — говорит, — Ставра, молодой посол.

  Тут жених и конца пира не дождался, вскочил на коня, посадил сзади Ставра и поскакал в поле к своему шатру. У шатра он его спрашивает:

  — Али не узнал меня, Ставер Годинович? Мы с тобой вместе грамоте учились.

  — Не видал я тебя никогда, татарский посол.

  Зашёл посол в белый шатёр, Ставра у порога оставил. Быстрой рукой сбросила Василиса татарское платье, надела женские одежды, приукрасилась и вышла из шатра.

  — Здравствуй, Ставер Годинович. А теперь ты тоже не узнаёшь меня?

  Поклонился ей Ставер:

  — Здравствуй, моя любимая жена, молодая умница Василиса Микулишна! Спасибо, что ты меня из неволи спасла! Только где твои косы русые?

  — Косами русыми, мой любимый муж, я тебя из погреба вытащила!

  — Сядем, жена, на быстрых коней и поедем к Чернигову.

  — Нет, не честь нам, Ставер, тайком убежать, пойдём мы к князю Владимиру пир кончать.

  Воротились они в Киев, вошли к князю в горницу.

  Удивился князь Владимир, как вошёл Ставер с молодой женой.

  А Василиса Микулишна князя спрашивает:

  — Ай, Солнышко Владимир-князь, я — грозный посол, Ставрова жена, воротилась свадебку доигрывать. Отдашь ли замуж за меня племянницу?

  Вскочила Забава-княжна:

  — Говорила я тебе, дядюшка! Чуть бы смеху не наделал по всей Руси, чуть не отдал девицу за женщину.

  Со стыда князь и голову повесил, а богатыри, бояре смехом давятся.

  Встряхнул князь кудрями и сам смеяться стал:

  — Ну уж и верно ты, Ставер Годинович, молодой женой расхвастался! И умна, и смела, и собой хороша. Она всех вокруг пальца обвела и меня, князя, с ума свела. За неё и за обиду напрасную отдарю я тебя подарками драгоценными.

  Вот и стал отъезжать домой Ставер Годинович с прекрасною Василисой Микулишной. Выходили провожать их князь с княгинею, и богатыри, и слуги княжеские.

  Стали они дома жить-поживать, добра наживать.

  А про Василису прекрасную и песни поют, и сказки сказывают.

И.В. Карнаухина "Русские Богатыри (былины)"

  

Былины Русские богатыри
Про прекрасную Василису Микулишну