ОБРАЗОВАНИЕ ПЛЕМЕННЫХ СОЮЗОВ

До гуннского нашествия, как мы уже видели, восточные славяне резко делились на две группы по уровню хозяйственного и социального развития: северные, лесные племена Древлян, Радимичей и Кривичей в бассейне верхнего Днепра жили еще целиком первобытнообщинным родо-племенным строем, «живяху в лесе, яко же и всякий зверь», как писал о них киевский летописец Нестор. Южные же племена Полян, Волынян, Уличей и Северян, занимавшие плодородные области лесостепной зоны, где с глубокой древности существовало развитое земледелие, были, по словам того же летописца, «мудрыми и смысленными». Археологические данные с достаточной полнотой раскрывают нам содержание этой лаконичной похвалы Полянам: на севере, в зоне распространения зарубинецкой культуры, существовали небольшие родовые поселки, укрепленный для защиты от ближайших соседей; на юге, в области черняховской культуры, были огромные земледельческие села, свободно раскинувшиеся по берегам рек. Здесь велось плужное земледелие (рало с полозом) с применением конской, а кое-где, возможно, и воловьей запряжки. Здесь существовал точно разработанный сельскохозяйственный календарь, показывающий хорошее знание всех вегетационных периодов яровой пшеницы и ячменя. Суровому примитивному быту лесных племен с неразвитым ремеслом противостояла яркая культура черняховских племен, окрашенная сильным техническим влиянием римской цивилизации.

В глубь славянских лесов почти не проникли римские монеты, тогда как славянская лесостепь изобилует кладами римских серебряных денариев. Это свидетельствует о широких и постоянных связях Среднего Приднепровья с римскими городами Причерноморья.

Поток римского серебра в монете и изделиях шел, очевидно, в обмен на тот основной продукт, который могли предложить славяне-земледельцы, — хлеб. Недаром русские зерновые меры на много веков сохранили древнюю римскую единицу — четверик (квадрантал). Земля полян выступает в летописи как ядро всей Руси; здесь, по представлениям Нестора, зародилась русская государственность, здесь был построен Киев, ставший «матерью городов русских».

Подводя итоги всему, что мы знаем о славянских землях к середине I тысячелетия н.э., нужно сказать, что Среднее Приднепровье от Киева до р. Роси исторически закономерно на протяжении ряда столетий выдвигалось на ведущее место среди остальных славянских земель. Началось это еще в бронзовом веке, продолжалось в скифскую эпоху, когда население земледельческой лесостепи (в том числе, и предки славян) могло покрываться суммарным термином «скифы-пахари», продолжалось в первые века нашей эры, когда именно здесь сосредоточился сгусток монетных кладов, торговых трофеев славян, и завершилось созданием государства Киевской Руси в IX в. Однако исторический путь этих передовых земель не был так прямолинеен: гибель Римской империи, гуннские набеги на славян и широко разлившееся по Европе «великое переселение народов», в которое влились и славянские дружины, — все это изменило обстановку и несколько сгладило контраст между лесостепными и лесными племенами.

Для более детального просмотра карты дважды "щелкните" по ней мышкой

Если для III—IV вв. мы можем предполагать усиление патриархального рабства или даже возникновение примитивных рабовладельческих отношений у полян, уличей, тиверцев и волынян, то после V в., после упомянутых выше крупных общеевропейских событий, высокий экономический уровень приднепровских земель снизился, большие села запустели, исчезли великолепные гончарные мастерские, прекратилась торговля, распались зарождавшиеся классовые отношения.

С VI столетия наступила новая эпоха и многое началось заново в иной обстановке. В VI в. завершился последний этап «великого переселения народов». Готы и аланы прошли путь от южнорусских степей до Испании, остатки гуннских орд забрались в предгорья Балкан и Кавказа, а гордая Римская империя распалась на две половины. В это время все большие размеры принимала славянская колонизация близких и далеких, южных, земель.

Проникновенно славян на юг началось задолго до этого времени, еще в эпоху могущества Рима, когда на римских картах географы помещали славян-венедов близ берегов Дуная, а писатели сообщали о том, что с побережья Черного моря предпринимались морские походы на римские города. Но наиболее массовыми походы славян стали в VI в., что связано с распадом родовых отношений и выделением племенных дружин, охватившими к этому времени очень широкие области славянства во всех ландшафтных зонах. Раньше между степными просторами; юга и северными лесными племенами находились богатые и могущественные славянские племена черняховской культуры, державшие в своих руках и организацию походов, и торговые связи с Причерноморьем. С падением могущества среднеднепровских племен для их северных соседей открылся беспрепятственный путь к заманчивым берегам южных морей, и все возраставшие дружины дреговичей, древлян, кривичей получили выход вовне. Значительные массы восточных славян (называемых греческими авторами «антами») направились на юг, в Причерноморье и на Дунай, к границам Византийской империи, наследницы Рима. Как выяснили лингвисты, это движение осуществлялось из наиболее северных областей тогдашнего славянского мира — с левобережья верхнего Днепра. Византийские авторы, описывавшие примитивный быт антов, подошедших к рубежам империи, имели дело преимущественно с теми же окраинными северными племенами, о которых и летописец отзывался пренебрежительно.

Славяне

VI век ознаменован тремя явлениями, определившими новое направление славянской жизни: во-первых, благодаря развитию производительных сил родовой строй к этому времени у большинства племен достиг наивысшего развития и порождал уже такие противоречия, которые подготавливали возникновение классовых отношений; во-вторых, для усиливавшихся племенных дружин открывалась в результате «великого переселения народов» возможность далеких походов в богатые южные страны и даже переселения в них. В-третьих, обилие в степях воинственных и плохо управляемых кочевых орд представляло постоянную и грозную опасность для всех славянских племен лесостепи. Взаимодействие этих трех разнородных явлений, связанных как с внутренним развитием, так и с внешней обстановкой, привело к очень важному результату: разрозненные славянские племена, которых в Восточной Европе было, вероятно, около полутораста, стали объединяться в крупные союзы.

В процессе организации походов могли возникать временные союзы дружинников из разных племен. По самой своей идее такие союзы были недолговечными: собралась молодежь из нескольких соседних племен, оснастили ладьи или оседлали коней, выбрали вождя — «князя» и года два-три повоевали на побережье Черного моря или в долине Дуная, а потом или сложили свои головы в дунайских болотах, окруженные византийской рыцарской конницей, или выбрали себе запустевшие вольные земли для поселения, или же с богатой добычей, с табунами коней, толпами пленных и диковинной золотой утварью возвратились в родные земли.

Такие временные союзы племен, несмотря на свою непрочность и кратковременность, несомненно, содействовали сближению племен между собой, родственным связям племенной знати и выдвижению на первое место тех племен и князей, которым посчастливилось под стенами далеких городов.

Славяне

Наряду с временными складывались и более постоянные и прочные союзы соседних племен. Это был естественный процесс прогрессивного развития институтов родо-племенного строя, подготовивший в известной мере возникновение будущих феодальных государств.

Восемь-десять соседних небольших племен, близких по системе хозяйства, живущих в сходных условиях, не разделенных значительными естественными рубежами, постепенно сближались и для целого ряда совместных дел должны были устраивать или общее вече, или общие совещания воевод и дружинников.

Большую роль в ускорении этого естественного процесса играла внешняя опасность. Обширные степные пространства вдоль южной границы славянских земель, обилие кочевых племен, готовых в любую минуту обрушиться на неподвижных, обремененных пашнями земледельцев, — все это создавало постоянную напряженность, требовало постоянной готовности к отпору и вело к организации совместной сторожевой службы. Появление в степях такой грозной силы, как Аварский каганат, вынудило славян к образованию более прочных оборонительных союзов племен. К этому времени можно отнести возникновение таких союзов племен, как поляне—Русь, северяне, волыняне, дулебы, хорваты, располагавшиеся широкой полосой вдоль северной границы степей.

Имя союза племен, полученное иногда от племени, возглавившего весь союз, скрыло от нас в большинстве случаев наименования тех мелких племен, которые объединялись в союз. Перед лицом чужеземцев и потомков выступали не мелкие племена, а поглотившие их союзы; поляне, хорваты, радимичи — это имена крупных, устойчивых племенных союзов, прошедших длительный исторический путь. Правда, у западных славян сохранились источники, перечисляющие все мелкие племена, вошедшие в тот или иной союз. Так, например, мы знаем, что союз лютичей («Волков») составился из восьми племен, придумавших для своего союза новое имя. Соседний с ними союз племен — бодричи — имя свое получил от одного из членов союза — племени бодричей.

Внутри союзов племен, просуществовавших несколько столетий, складывался свой диалект, формировались некоторые особенности культурно-бытового облика. Благодаря археологическим раскопкам удалось определить и нанести на карту границы племенных союзов. Оказалось, что союз племен занимал значительную территорию, равную примерно четырем-шести современным административным областям, а земли первичных славянских племен, образовавших союз, соответствовали приблизительно нескольким районам.

Объединение полутора сотен племен в полтора десятка крупных союзов было значительным прогрессивным шагом в развитии славянского родо-племенного общества, приблизившим рождение государственности. Недаром летописец Нестор называет эти союзы «княжениями». С нашей точки зрения, вожди или воеводы союзов племен, уже называвшиеся князьями, не могут быть отождествлены с позднейшими князьями феодального времени, но единство терминологии указывает на сближение понятий. Союзы племен — это политическая форма эпохи военной демократии, то есть того переходного периода, который связывает последние этапы развития первобытнообщинного строя с первыми этапами нового классового строя.