ПАСТУХИ
Нашла коса на камень
Пастухи, как известно, люди непростые. Некоторые запросто с лешими водятся, а некоторые сами по себе разные тайны знают.
Как-то раз шли артельщики из деревни в город, а среди них был старик-колдун, он и говорит:
— Вон там пастух стадо пасет, вы меня подождите, а я у него коровушку задавлю, нам мяска надолго хватит.
Мужики присели отдохнуть, а старик скрылся за кустами. Вдруг видят артельщики — оттуда валит страшный-престрашный медведище, да прямо в стадо. А пастух сидит на пеньке, вяжет лапоть и даже не глядит, что медведь идет.
Медведь залез в стадо и давай соваться к коровам. Совался, совался, но ничего не мог сделать; так и пошел в кусты опять. Видят артельщики — возвращается старик:
— Нет, — говорит, — ребята, я хитер, а пастух еще хитрей. Уж не знаю, куда он настоящих коров подевал: вместо них пеньки на поляне пасутся! Какую ни схвачу, все пенек, аж зубам тошно стало.
«Я за всю вселенную обежал!»
Когда стал пастухом Егорка, в деревне нахвалиться не могли. Коровы вечером возвращаются гладкие да сытые, молоко из них ведрами льется. Находились, однако, люди, которые шептали: «Связался-де пастух с лесным хозяином!» Ну что ж, их правда.
Еще когда Егорка только брался мирское стадо водить, он поступил так, как дед учил: пришел в чащобу, свалил осинку и, отрубив от нее чурку, крикнул что было сил:
— Ау-у!
— Ау-у! — отозвалось где-то вдалеке.
Тогда парень вторую чурку отрубил и снова крикнул:
— Ау-у!
Откликнулось ближе.
Перерубил чурку в третий раз:
— Ау-у!
И тут зашумело, затрещало, загукало совсем близко. У Егорки коленки затряслись, однако он не оплошал, а быстро промолвил:
— Дядя леший, покажись не серым волком, не черным вороном, не елью жаровою, покажись таким, каков я!
И встал он перед парнем — с виду вроде мужик да и мужик, только больно космат, ну и пола, как водится, не на ту сторону запахнута.
— Знаю, — говорит, — ты внучок старого пастуха. Небось помощи от меня ищешь?
Егорка ему и выложил все, что хотел. Да, просит помощи у лесного хозяина, чтобы коровок волчок не брал, медведь не драл, чтоб в болоте не вязли, в чащобе не дрязгли.
— А сколько отступного положишь? — спросил леший. — Мне пару коров за лето вынь да положь!
Ну что ж, святое дело — за труд платить. Без его, хозяйского, пригляду не одной, не двух — куда больше скотины пастушок не досчитывается к осени!
— По рукам, — говорит Егорка.
— По рукам, — кивнул леший.
Вроде бы все сказано, а он не уходит, хитро так глазом водит. Вспомнил Егорка еще один дедов завет и выпалил:
— Знаю, ты внучок старого пастуха!
Захохотал леший — и исчез, как сквозь землю провалился. Егорка облегченно дух перевел. Ну да, это надобно знать: если заговорил с лешим, непременно запомни самые его первые слова. Повтори их — он и провалится, а нет — может тебя с собой увести, до самой смерти в лесу блукать будешь!
Вот с тех пор и повелась в Егоркином стаде удача. Он за коровками почитай и не таскался. Придет на полянку, какая покраше, сядет под деревцем — и спит, а они, вражонки, уже тут как тут. Вражонков-помощников ему на Ильин день леший нагнал целую тьму, да еще советовал:
— Бери вон того, кривого!
Вражонок-то как схватит лозину, как крикнет — стадо и повалит по дороге, никуда не шарахаясь. Слушаются, словно мышки кошку!
И вот однажды приключилась такая история. Егорка, по обыкновению, дремал в тенечке, а одному крестьянину, который с поля ехал, вдруг запало в голову забрать свою Чернушку из стада. Увидал он ее, накинул веревку на рога и увел за собой в деревню, не сказав пастуху и полслова. Егорка и не видел ничего.
Настал вечер. Взялся пастух стадо пересчитывать, а одной коровы и нет. Он сразу к «подпаскам» своим:
— Где Чернушка?!
Вражонки туда-сюда — нету коровушки! Искали, искали, по всем болотинам и буеракам пробежались — нету! Кликнули лесного хозяина. Он как начал помощников бранить — от тех клочья полетели. Потом спрашивает Егорку:
— Какова была из себя корова?
— Черная, пригожая такая, — всхлипывает тот. — Один рог подпилен, три ноги белые, одна черная. И на хвосте белая метина.
Леший только за голову взялся. Потом угрюмо говорит:
— Ладно, не реви. Коли сговорились мы с тобой, значит, найду корову. Сиди тут, жди.
Ну, прошло сколько-то времени, слышит Егорушка — кто-то ломит через чащу.
Глядь — Чернушка, родимая! Обрадовался пастушок — и погнал стадо в деревню, даже спасибо лешему не сказал.
Утром собирает Егор стадо, глядит — а в нем две Чернушки. И схожи, будто вылитые. У каждой рог подпилен, три ноги белые, одна черная. На боку и хвосте белые метины. Чудеса, да и только! А тут хозяйка подоспела:
— Мой-то вчера коровку из лесу увел, тебе не сказав, ты уж прости, Егорушка, на тебе пирожка.
Приходит Егор в лес, а он-то, леший, тут как тут:
— Ну, что моя коровушка? Какова?
Егор ну хохотать и давай рассказывать, что вчера мужик увел Чернушку, пока он спал.
Да и подавился хохотом, когда увидал, как на него леший смотрит:
— Спа-ал? Да я всю Вселенную обежал, пока вторую такую корову нашел! Думал, по моей вине загинула! А ты, значит, спал?! Ну, так поспи еще!
Схватил он Егорку, узлом завязал да и засунул его в дупло. Весь день он там сидел и ночь сидел. Стадо само пришло в деревню, все чин-чином. А пастуха нет. Уже наутро пошли мужики его искать да из дупла вынули.
Сколько потом Егорка лешего ни задабривал, сколько яиц крашеных да пирогов ему ни носил — все, дружба врозь пошла. Кое-как избыл Егор свой пастуший срок, а потом поступил к бондарю в ученики.
Известное дело: если пастух с лешим поссорился, не будет ему больше удачи. И в лес ему лучше вовсе не соваться.
Крестьяне обыкновенно выбирают в пастухи человека безземельного, не способного по слабости здоровья или по иным причинам к полевым работам. Но при этом принимается в соображение, что если пастух и немощен телом, то взамен владеет особой неизъяснимой и таинственной силой, при помощи которой влияет на стадо и спасает его от всяких бед и напастей. Таких необычайных пастухов очень много в лесных местностях. Здесь верят, что они (по словам пастушьего заговора) оберегают скотину от «лютаго зверя чернаго, от широколапаго медведя, от перехожаго пакостника-волка, рыскуньи-волчицы, от рыси и росомахи, от змея и вся-каго зверя, и гада, и от злаго и лихаго человека«.
Эти заговоры пастухи обязаны знать прежде всего, так как крестьяне придают этому большое значение: если в прежние времена не слыхать было на пастухов жалоб, то, стало быть, и заговорные слова говорились ими не на ветер, стало быть, они действительно владели той силой, которая не каждому дается. Людская молва не прочь подозревать их связь с чародеями, а пожалуй, и с самими лешими. Уверены люди, что для удачной пастьбы опытные пастухи обещают лешему корову или две, так как волков и медведей напускает на стада эта лесная нежить. Кое-где самих леших из благоговения к их могуществу называют «пастухами», потому-де что они перегоняют с места на место скотину, которая, вследствие множества насекомых, в стада не сгоняется. Без помощи добрых леших пастухам приходится туго, а лешие, начальствуя над зверями и перегоняя их с места на место, в пастушьих делах очень опытны.
Однако тому пастуху, который связался с лесным хозяином, надо быть осторожным, ибо те очень обидчивы. Ненавидят пастухов, которые бьют, ругают свою скотину или чрезмерно ленивы. За это могут даже отступиться от уговора. Также оберег нарушается, если пастуху покажется женщина без платка, босая или в рубахе без кофты, если девушки начнут водить с ним хороводы. Тут уж леший принимается куролесить и может загубить стадо.
От козней злых леших запасаются пастухи «спуском», то есть особым заговором, при помощи которого колдуны отыскивают потерявшееся животное, и сами этими чарами руководствуются.
Когда придет время спускать скот на пастьбу, пастух у всякой скотины промеж ушей и с крестца состригает клок шерсти и закатывает его в чистый воск. Этот шарик он впоследствии прячет под камень, около того места, куда обычно ходит стадо на водопой, и предварительно читает длинный заговор, причем шарик этот держит в одной руке, а в другую берет висячий замок. И сам пастух, и все хозяева крепко верят в охранительную силу этого заговора. Перед первым выгоном скота на пастбище производится еще особый обряд «обхода», чтобы стадо не расходилось летом и не блуждало бы по лесам: пастух обходит стадо со свечой, с которой стояли светлую заутреню. Часть этой свечи он заделывает в свой берестяной рожок и уверен, что на звук такого рожка скот станет сходиться скорее и охотнее, а хищные звери быстрее убегать прочь.
(По С. Максимову)
Е.А. Грушко, Ю.М. Медведев
"Русские легенды и предания"
