Численность – свыше 700 человек (на 2001 г.).
Язык – тунгусо-маньчжурская группа алтайской семьи языков.
Расселение – Хабаровский край, Сахалинская область.
По рекам Татарского пролива, преимущественно в низовьях Тумнина с притоками, по р.Хунгари, притоку Амура, по Амуру и у оз. Кизи живут орочи. В языке выделяют тумнинский, хадинский, хунгарийский диалекты. Письменности язык не имеет.
В вопросе о самоназвании определенности нет. Ульчи и нанайцы издавна, а с XIX в. и русские именовали коренное население Амура орочами. Этот этноним в 1930-е гг. был внесен в паспорта. Позднее было выявлено бытовавшее у них самоназвание нани — «здешние жители», но этот этноним, по их же утверждению, «принесли» соплеменники, длительное время жившие среди амурских аборигенов.
Формирование орочей происходило на склонах Сихотэ-Алиня, на территории от залива Де-Кастри до р. Ботии, и участвовали в нем представители разных племен. В результате сложилось пять территориально-этнических групп: амурская, хунгарийская, тумнинская, приморская (хадинская) и коппинская.
Жители с. Акунка встречают шамана. Фотография из музейной коллекции
Основными занятиями были охота и рыболовство, в меньшей степени — морской зверобойный промысел. В названиях месяцев отражены периодически повторяющиеся природные явления и промысловые занятия: гуси биани — «месяц прилета орла», туа — «месяц ворона», зонка — «месяц, когда течет с крыши», илакта биани — «месяц цветов», нада биани — «жаркий месяц» (7-й), омо хукканку ини — «первый месяц охоты с петлями», амукин хукканкини — «последний период охоты с петлями», мийэ — «месяц плеча», ичэ — «новый месяц» — январь.
Сезон пушной охоты продолжался с октября до марта. На промысел уходили артелями, но охотились индивидуально. Семьи оставались в зимних селениях. На месте промысла жили в общем жилище, но каждый охотник имел свой амбар, в котором хранил снаряжение и продовольствие. Охотничье оружие состояло из лука (бэн), копья (гида), охотничьего ножа (кучэн) и самострела. Для охоты на водоплавающую и боровую дичь и белку применяли стрелы с различными наконечниками — костяными четырехгранными, ромбовидными, железными листовидными (дюи матада). Самострелы (дэнгу) использовали на соболя и лисицу, выдру (усули), медведя (сэмми). На пушного зверя ставили различного рода ловушки давящего типа (хипитаока, дои, ланги), черканы (капаалана), защемляющие — на лис (касока), на переправах через ручей — петли (хукка).
На лося, кабаргу, изюбря, косулю, кабана, оленя, а также на медведя охотились круглый год. Осенью лося и изюбря приманивали манком — берестяной трубкой (ынггутанки, холбоока), кабаргу — берестяным свистком (пипу, пича). Зимой и весной крупных копытных преследовали на лыжах.
Лодкой-долбленкой управляют с помощью шестов и маленьких весел
Рыболовством занимались круглый год. Добывали частиковых, карповых, осетровых рыб, летом и осенью — проходных лососей. Пользовались острогами — двузубыми (дюнгни, сэпэнгку), трезубыми (мэньмэ, акигда) и шестизубыми (сичинки), крючковыми снастями, удочками и приманками (бэмэукэ). Применяли сети из крапивных нитей — подледные мешкообразные (анга), плавные и ставные (чидя, давамагда). Лосося ловили и ловушками (уки), и неводами, заимствованными у русских. В море промышляли нерп и сивучей. Нерпу били четырехзубым гарпуном (дёббо). В заливе Де-Кастри охотились с берега или лодок при помощи гарпуна с многометровым составным или коротким древком. Известны были искусственные лежбища из плавающих бревен с крючьями, на которые напарывались животные. Охота с огнестрельным оружием прочно вошла в практику в конце XIX в.
Из ремесел известны обработка дерева, бересты, шкур, выделывание ниток из крапивы, кузнечество. Орочские кузнецы (таучимди) с помощью простейших инструментов и приспособлений — наковальни (дэрэсу), молота (сазди халуа), кузнечных мехов (кугэ) — из старых металлических предметов выковывали железные наконечники стрел и гарпунов, ножи, а из золота и серебра — украшения.
Средствами пешего передвижения зимой служили лыжи двух типов — широкие подволоки, подклеенные камусами (суикта), и голицы (кингилэ). Ездили на собаках, запряженных «елочкой» в прямокопыльную нарту с передней, а иногда и задней горизонтальными дугами. С начала ХХ в. вошли в употребление восточно-сибирская нарта и попарная упряжка. Для перевозки грузов использовали нарты.
В ходу были большие долбленые лодки амурского типа (ульмагда), малые долбленки (отонго), большие морские плоскодонки (тамтыэ) и морские долбленые лодки-оморочки (момми). По горным рекам передвигались с помощью шестов, а на глубоких местах использовали весла и паруса. Берестяные лодки (дяви) к приходу русских вышли из употребления.
У зимнего дома, крытого корой
Постоянные зимние поселения располагали вблизи мест охотничьего промысла, как правило на реках. Некоторые селения существовали десятки и даже сотни лет, но все были малочисленны — в пять-шесть жилищ — и отстояли друг от друга на 15—20 километров. Зимние жилища (тувэззэ) представляли собой срубные прямоугольные полуземлянки из плах. Двускатную крышу покрывали еловой корой, прижатой сверху толстыми жердями. Изнутри вдоль стен делали дощатые нары для сна, в центре — очагкостер, а над ним — дымовое отверстие. Место за очагом напротив двери считалось почетным. Снаружи перед входом из коры сооружали небольшой коридор — «кладовую». Для утепления полуземлянку покрывали травой а зимой забрасывали снегом. В таких зимниках жили две-три семьи. Около зимника в амбарах (дзали) хранили юколу, домашнюю утварь, охотничье и рыболовное снаряжение и одежду. Под навесами на столбах сушили юколу и проветривали одежду. В специальных срубах выращивали медвежат для медвежьего праздника. В конце XIX — начале ХХ в. появились срубные жилища русского типа, которые поначалу строили русские.
Летнее жилище (кава) — наземное каркасное корьевое сооружение из жердей с вертикальными стенами, двускатной крышей, покрытой еловой корой, и входом со стороны реки. Внутри располагали двухъярусный помост из жердей для хозяйственных нужд, вдоль стен — дощатые нары (дамои), на которых спали изголовьем к стене, укрываясь одеялом из собачьих шкур. На жердях, подвешенных внутри, сушили одежду, хранили юколу. Осенне-летнее жилище было двускатной постройкой (болоджё) из жердей. Конический чум (анга), крытый еловой корой или берестой, служил временным жильем. Зимой на охоте промысловики жили группами в конических постройках из плах (вэнтэхэн). На месте промысла строили помосты-лабазы (дакка), где держали снаряжение, запасы продовольствия, добычу. Во время перекочевок ставили ветровые заслоны и двускатные палатки (майка), покрытые рыбьей кожей.
Одежда и обувь — амурского типа: распашные халаты из ткани покроя кимоно, с правой полой, надставленной из другого куска (левую полу скашивали от шейного выреза к правой подмышке) и боковыми клиньями. Рукава длинные, суживающиеся к концам. Застежка на три пуговицы с правой стороны. Оба борта, шейный вырез, подол и полы украшали орнаментом. Халаты шили без подкладки (покто), на подкладке (каптима), зимний — на вате (хокто), на лисьем меху (сулякима тэггэ), из собачьих шкур мехом наружу (эруэ), женские — из рыбьей кожи (умами, уккэди). Нагрудники (лэли) оформляли металлическими подвесками и другими украшениями. Комплект женской одежды дополняли серьги (ика), ожерелья (монголи), носовые украшения (сандэха). Серебряные браслеты носили как женщины, так и мужчины. Для охоты шили куртки из ровдуги (качуи), из шкур кабарги, оленя (конгго), из двух шкур с голов лосей (мята), фартуки из рыбьей кожи (бэпи). Одежду схватывали поясами (уму). У мужчин на поясе висели ножи, кресало, трут, пороховница, у женщин — нож для кройки (гиресу), костяной игольник. Нижней одеждой служили короткие штаны (хооки) из ткани, ровдуги или рыбьей кожи, женские — с малым нагрудником (дыбба). Женские короткие ноговицы делали из ткани на вате, а мужские длинные — из ткани, рыбьей кожи (ойи), лосиной шкуры (такима ойи) или шкур собак (индахсама ойи) и ровдуги (носама амусю). Их поддерживали специальные пояски (тэлэ). Деталями мужской праздничной одежды служили фартуки (бэпи) из ровдуги, женской — наплечные пелерины (сини) — съемные круглые меховые воротники (монгоско). Наиболее состоятельные шили шелковые шубы на меху.
Летом женщины носили берестяную шапку конической формы (ау), зимой — ватную или меховую, а со второй половины XIX в. — платки. Мужчины-охотники на матерчатую накидку в виде шлема надевали круглую шапочку (апу) из белого меха оленя. Шею закрывали шарфом из беличьих хвостов. Рукавицы (коокто) имели на ладони вырез, позволявший высвобождать руку, не снимая их. Обувь, как и у других народов Амура, была поршневидная и башмаковидная. Для ходьбы на лыжах надевали унты — поршни амурского покроя с загнутым и заостренным носком и короткими голенищами из рыбьей кожи, шкур морского зверя или ровдуги. У женских поршней из рыбьей кожи (пондоко) носок был тупой. Поршни из лосиной ровдуги имели шипы и предназначались для ходьбы по льду. Башмаковидные сапоги тунгусского покроя (торбаса) шили из лосиных камусов. Голенища у мужских сапог выше колен, у женских — короткие. Верхний край оторачивали мехом, внутрь надевали меховые чулки.
Стричь волосы было не принято. Мужчины заплетали их в одну косу (чохчо), женщины — в две (патучи). Косы обматывали красным шнурком, женщины же вплетали нитки бисера и металлические бляхи.
Традиционная пища — рыба. Из нее варили бульон (окто), суп с перцем и черемшой (улэты). Кусочки отварной рыбы смешивали с ягодами и заливали нерпичьим жиром или, размяв в руках, смешивали их с мелко нарезанными головными хрящами кеты или горбуши, приправляя черемшой. Особенно популярной была тала — мелко нарезанная сырая кета или горбуша, калуга, ленок, таймень. Из лососевых готовили юколу, снимая с каждой стороны 4—5 тонких слоев филе: вялили на солнце, реже коптили и ели сырой, вареной и жареной. Любили улаты — кусочки вареной юколы, приправленные перцем и черемшой. Красную икру сушили. Большим лакомством считались хрящи осетровых и носики лососевых. В конце XIX в. у русских научились коптить и солить рыбу.
Мясо ели сырым, отварным, жареным, мороженым, вяленым. Собачье мясо было только ритуальной пищей. Лакомством считались сердце, печень лося, медведя. Лучшим угощением был сырой костный мозг. Готовили студнеобразные блюда из разваренной мездры с лосиной шкуры, рыбьей кожи.
Важное значение имело собирательство: заготавливали голубику, клюкву, красную и черную смородину и другие ягоды, черемшу, клубни сараны. Из ягод черемухи пекли лепешки (ияа), десятки съедобных трав и корней добавляли к рыбным супам и мясной пище, ели. Лакомством считались чумиза, фасоль, которые покупали у маньчжурских и китайских торговцев. В конце XIX в. у русских приобретали крупы, овощи, картофель, научились квасить капусту, солить грибы, варить варенье и т.п. Из круп и муки делали жидкие каши, супы с клецками.
Утварь была в основном берестяная: ведра (куккэ), прямоугольные короба для хранения посуды, солонки (капту), ковши, туеса (кондже). Из дерева изготавливали блюда, чашки (моко), ложки (уня), шумовки для снятия пены (явка), столики для еды (дэрэ). Металлическую же посуду покупали. Пищу готовили в больших котлах, а на промысле — в котелках (ико), чай — в чайниках (тянки), а рыбу и мясо жарили на сковородках (коворода), картофель или овощи варили в чугунках (тугунка).
Орочи делились на патрилинейные роды. Между семьями отдельных родов, а иногда и с представителями других родов заключались дружеские экзогамные союзы (духа).
Основной формой социальной организации была территориально-соседская община, состоявшая из всех жителей селения, представителей разных народов. Существовали большие (хигады) и малые (нугги) семьи; каждая семья являлась самостоятельной экономической единицей. Как правило, все члены общины, состоящей из семей различной родовой принадлежности, были связаны родственными и брачными отношениями. Одной из форм заключения брака был взаимный обмен сестрами. Вплоть до начала ХХ в. бытовал левират. Заботу о воспитании детей брали на себя не только родители, но и дядя по матери (авункулат). Распространены были неравные по возрасту браки, многоженство, сохранялись родовая и общинная взаимопомощь, межродовые суды, кровная месть.
Хотя орочи были крещены еще в XIX в., их жизнь и поведение в обществе и в природе регулировала система традиционных религиозных верований и запретов, в которой весь мир предстоял населенным добрыми и злыми духами (анимизм), у них просили удачи, принося жертвы. Существовал культ огня с рядом запретов. Нельзя было плевать в огонь, бросать в него что попало, прикуривать от него. Весьма почитались Тэму — хозяин (или хозяйка) водной стихии и касатка — священное животное, имеющее власть над морскими зверями и рыбами (промысловый культ). Известны были и другие духи — хозяин скал (каггаму), хозяин грома и погоды (агди эзэни). Космос представлялся состоящим из Верхнего, Среднего и Нижнего миров. Творец Верхнего мира (буа, буа эндури) — верховное божество, управляющее Вселенной с помощью множества помощников. Творцом Среднего мира, людей и животных, считался герой Хадау. Сотворив земной мир, он поссорился с женой, и оба окаменели: Хадау превратился в почитаемую скалу на р. Кеппи, а его жена — в высокую гору на Сахалине. По народным представлениям Земля — это огромная лосиха, имеющая восемь ног, хребет ее — цепь гор, шерсть — деревья, пух — трава и кустарники, паразиты в шерсти — звери, а вьющиеся вокруг нее насекомые — птицы.
Тигр — предок одного из родов. Его почитали как священного зверя, никогда не убивали. Дуэнтэ — «хозяин» медведей — также считался священным. Для медвежьего праздника, подобно другим амурским народам, орочи выращивали медвежат в специальных срубах, а во время праздника происходило ритуальное поедание мяса убитого медведя, устраивали различные состязания.
Посредниками между людьми и хозяевами Нижнего и Верхнего миров, а также между людьми и духами были шаманы, как мужчины, так и женщины. Каждый из них имел своего личного духа-покровителя и множество духов-помощников. Ритуальной одеждой и предметами культа служили бубен с колотушкой, юбка (хосэ), пояс с погремушками. К спинке халата прикрепляли крылья орла или другой птицы. На одежду, бубен и колотушку наносили изображения духов-помощников (змей, червей, лягушек, ящериц, птиц, рыб). Шаманов делили на добрых и злых; верили, что злой шаман (амба самани) поедает души зверей и людей.
Из жанров фольклора можно выделить мифы о тигре — помощнике верховного божества Боа или старике Эндури. Другим персонажем орочского пантеона является медведь, роль которого сходна с ролью тигра. Хозяин медведей и хозяин тигров живут на Луне, где каждый имеет свою половину территории. На «тигровой» половине живут души людей и животных, а на «медвежьей» — только души людей. Жены медведя и тигра вскармливают души умерших, чтобы в виде детей возвратить их на Землю. Значительное место в мифологии занимают мифы о духах — хозяевах зверей, рек, моря, главным из которых является морская старуха Тэму.
К малым жанрам фольклора относятся формулы молитвенных обращений во время религиозных обрядов, шутки, анекдоты, прибаутки (хримба), загадки (ганга). Лирические песни-импровизации (дяри) всегда индивидуальны.
Музыка орочей — лирическая, эпическая, игровая, звукоподражательная, инструментальная, обрядово-шаманская и ритуальная — всегда связана с медвежьим праздником. Музыкальные инструменты: дудуманку — однострунная смычковая лютня, пупан — тальниковая свистковая флейта, тэнкэрэ — тростниковый духовой язычковый, муэнэ — дуговой металлический варган, кункай — пластинчатый бамбуковый варган, конокто — бубенчик, каухаракта — колокольчик, ачиан — пластинчатые металлические подвески-погремушки, пэайа — круглые подвески-погремушки, лэли — набор разнообразных подвесок-погремушек на женском переднике.
У зимнего дома, крытого корой
В шаманских традициях главное место занимает ритуальное импровизированное пение (йaйa), которое сопровождается «магическим» звучанием бубна (унту) и конусных подвесок на специальном поясе (сиса).
Церемониальная музыка, звучащая на медвежьем празднике, включает инструментальные наигрыши, исполняемые на ударном бревне (узазинки) в сопровождении скандированных напевов.
В наши дни традиционная культура орочей находится на грани исчезновения. И тем не менее в Ванинском районе Хабаровского края образованы национальные общины «Промысловик» и «Север», работает рыболовецкая артель «50 лет Октября».
В художественной мастерской пос. Ванино шьют национальную одежду, обувь; молодежь занимается резьбой по дереву. Некоторые старожилы ведут кружки вышивки, национальных ремесел.
В пос. Датта и Орочи открыты неполные средние школы. В основном дети учатся в Хабаровске. В 1994 г. педагог Г. Абрамова разработала учебник орочского языка.
статья из энциклопедии "Арктика - мой дом"
КНИГИ ОБ ОРОЧИ
Аврорин В.А., Козьминский И.И. Представления орочей о Вселенной, о переселениях душ и путешествиях шаманов, изображенные на «карте»: Сб. МАЭ. М.; Л., 1949. Т. 11.
Васильев Б.А. Медвежий праздник //СЭ. 1947. № 4.
Ларькин В.Г. Орочи: Историко-этнографический очерк с середины XIX в. до наших дней. М., 1964.
Маргаритов В.П. Об орочах Императорской Гавани. СПб., 1888.
Орочские сказки и мифы /Сост. В.А. Аврорин, Е.П. Лебедева. Новосибирск, 1966.
Орочские тексты и словарь /Сост. В.А. Аврорин, Е.П. Лебедева. Л., 1978.
